«Ла»-охотник. В небе Донбасса - Страница 43

– Одиннадцатый атакован большой группой «мессеров». – Одна из связисток щелкнула переключателем, и висевшая в комнате тарелка ретранслятора ожила, захрипела, передавая отзвуки идущего в нескольких десятках километров боя.

– Та твою ж мать, влипли тута, – Шубин резко вскочил, – срочно поднимайте первую. – И добавил уже Виктору: – Давай, поторопи там, чтобы твои через полчаса уже готовы были…

Возвращение второй эскадрильи выглядело отнюдь не триумфально. Тройка истребителей прошмыгнула над аэродромом и с ходу зашла на посадку. Три самолета остались где-то в степи…

Виктору тоже хотелось бежать к стоянке, куда сейчас сбежался, наверное, весь полк, но это было невозможно. Саблин и пять его летчиков сейчас сидели в кабинах и ждали команды на вылет. Та почему-то задерживалась. Он только успел увидеть, что среди севших отсутствовал истребитель Соломина, и сразу же в небо взлетела зеленая искра ракеты. Новости и подробности боя сразу же остались на потом. Правда, за ними еще нужно было вернуться.

У Анастасиевки шел бой. Деревня горела, поле боя то и дело покрывалось черными султанами разрывов, чадили подбитые танки – сверху не было видно, наши или немецкие. Зато у Латонова уже было тихо – бой сместился к северо-западу. Судя по всему, немцам удалось выбить наши войска из деревни. В небе пока никого не было.

Виктор повел группу в разворот, успел увидеть под крылом промелькнувший прямо посреди поля черный опаленный овал, какие-то обломки. Это мог быть только самолет, причем сбитый недавно – пятно овала все еще дымилось, и сразу глаза уловили какой-то далекий блеск в небе. Обычно так отблескивало солнце на стеклах ка-бины.

– Группа, внимание! – Саблин машинально повел самолет в набор высоты, доворачивая на север, под солнце. – Вижу противника. – Следующие за ним летчики «заплясали» в воздухе, прижались к машине ведомого теснее. Наверняка они сейчас нервничают, пытаются разглядеть то, что увидел он.

Показалась четверка «мессеров». Они прошли стороной и скрылись в направлении Таганрога. Виктор решил их не трогать – враги прошли очень уж далеко, да и сами немцы не горели желанием ввязываться в бой, а может, просто не заметили. Несколько минут было спокойно, потом с запада показалась густая россыпь точек. Их было так много и шли настолько плотно, что Саблин сбился со счета. Ожидался очень и очень неприятный бой.

– Ольха, Ольха, – зачастил он по радио, – вижу до полста самолетов противника. Подходят к Латонову. Ольха, Ольха…

Немцы шли колонной клиньев. Уже стали видны силуэты самолетов – характерный изгиб крыла, выступающие, закрытые обтекателями ноги шасси – пикировщики «Ю-87», много, штук пятьдесят. И над всей этой армадой гордо реяла шестерка «Мессершмиттов».

– Двадцать второй, прикрываешь. Остальные атакуем в лоб, спереди сверху. После атаки уходим на горку. Двадцать второй, смотри…

Расстроить строй немецкой армаде не вышло. Четверка «мессеров» встретила на встречных курсах, срывая атаку, еще двое вражеских истребителей схлестнулись с парой Ларина. Виктор разошелся с вражескими самолетами в каком-то десятке метров, бок о бок, и сразу же потянул вверх, набирая высоту. Тут же надавила перегрузка, прижимая к спинке сиденья, стрелка альтиметра быстро поползла по кругу. Повернув голову, он наблюдал, как на расстоянии пары километров лезет вверх четверка «мессеров». Раньше в таких ситуациях они всегда оказывались выше. А как будет теперь, на новенькой «лавочке»?

«Мессера» вышли из набора метров на равной с ним высоте, он свалил самолет на крыло и начал разворот в их сторону. Скороподъемность нового истребителя ему определенно понравилась. Если он догонит немца еще и в горизонтальном полете, то это, несомненно, лучшая машина из всех. Вот только сзади почему-то не оказалось ведомого…

Остряков и пара Рябченко обнаружились метров на сто ниже, их моторы оказались менее мощными, вот и не вытянули. И это было весьма неприятно.

– Тридцать первый, – крикнул Виктор, – атакуй бомберов. Я прикрою.

Пара Рябченко провалилась к земле, за ними тут же кинулись два «мессера», Саблину пришлось мчаться им наперерез. Слева уже заходила другая пара вражин, но они были далековато, а значит, пока неопасны. Первая пара сразу же позабыла про Рябченко и шарахнулась в сторону, Виктор проскочил их на встречных курсах, потянул наверх, гася скорость. Атакующая пара «мессеров» стремительно приближалась.

– Колька, уходим в правый вираж, быстро.

Перегрузка сдавила грудь, размазала по сиденью, в глазах потемнело. Совсем рядом промелькнули хищные тени, потянули наверх. Это было плохо, уже две пары немцев оказались выше, правда, одну сковал боем Ларин…

– Двадцать второй, заканчивай там! Давай, помогай…

Ларин что-то неразборчиво буркнул, и тут же по ушам ударил треск и вой, немцы начали глушить радиосвязь. Снова рядом проскочила пара фрицев, ушли в размашистый разворот, сверху разгонялись для атаки еще двое, этих пришлось встречать в лоб. «Мессера» отвернули, но сзади наседала первая пара…

– Колька, отбей. Славка, хрена ты там дрочишь?

Колькиной атаки в лоб немцы не выдержали, отвернули, но на ведомого сразу же ринулась пара сверху. Их пришлось отгонять уже Виктору, и тотчас его самого атаковал одиночный «мессер». Колька болтался в стороне, отбиваясь от двоих, помочь не мог, и ситуация стала сильно напоминать заднюю часть тела. Резким маневром сбросив с хвоста немца, Виктор поспешил на помощь ведомому. Тот накручивал виражи за своим противником, все пытался дотянуться, периодически постреливал. За самим Колькой точно так же тянулся второй немец и готовился открыть огонь. Виктор должен был успеть. Сверху на него уже пикировал одиночный «Мессершмитт», второй тоже заканчивал разворот, время еще было, но оно стремительно утекало как песок сквозь пальцы.